понедельник, 02 марта 2009
Слова человека, которого никогда не было.
ЭССЕ О ИГРЕ И ИГРОКАХ
А ты игрок, Гримн!
Человек играет. Играет всю свою жизнь. Избитая истина - "вся наша жизнь-игра". Или "весь мир-театр, а люди в нем - актеры". Избитая... Но что поделать, природа сделала человека таким, она зачала его в азарте - и он
играет.
Мы играем от рождения и до самой смерти. Будучи детьми, мы играем во взрослых, стариками - в избалованных детей. Говорят, игра есть отражение реального мира. Неправда, игра и есть мир. В игре нет условностей, в игре мы такие, какими хотим себя видеть.
Мир играет. Я часто ловлю себя на мысли, что надо воспринимать эту фразу всерьез, не так, как ее понимают поклонники великого мастера - Шекспира. Для них мир нормален, но лишь подернут флером ханжества, стремлением прикрыть бархатом свои душевные язвы. Я же понимаю это иначе. Порой мне кажется, что весь мир создан лишь для того, чтобы сыграть со мною злую шутку, а когда я наивно раскроюсь и подставлю горло,
расхохотаться и исчезнуть. И я останусь среди ледяной пустыни с душою, превращенной в тлен.
читать дальшеПредставьте себе, как прекрасно: тебя окружают друзья и родные, добрые политики, солдаты, разносчики мороженого. Они все любят тебя, и тебе легко; ты живешь с распахнутым сердцем и растрепанными волосами, твои губы обветрены от поцелуев этого мира. И однажды, разомлев от упоенности жизнью, ты говоришь ему: слушай, а мне почему-то казалось, что ты мираж, что ты фата-моргана, созданная для одного меня, что ты недолговечен, как
ледяной замок под огненными солнечными лучами. И как я рад, что ты есть такой, каким кажешься, что ты весел и светел, вечен и незлобив. Я люблю тебя, мир, я распахиваю перед тобой свою душу!
И повеет ледяной ветер. И люди сбросят маски и, расхохочутся над тобой. Ты увидишь, как твоя мать превращается в злобного бездушного фантома, а невеста. - в куклу с оловянными глазами. Ты ощутишь на себе липкую грязь презрения, леденящую твою распахнутую душу, и услышишь злобный смех. Ты признался в любви к этому миру, к миру, который не знал любви, ненавидел ее и ждал от тебя проявления ее, как признака слабости. Ты увидишь себя голым под их циничными взглядами, и смех будет резать твою нежную кожу.
Мир сыграл свою игру и обрушивается на тебя всей злобой своего сарказма. Он победил, он торжествует. Он раздавил ничтожного мечтательного червячка. Махина реальности смяла искорку наивной любви.
Ты не умрешь. Мир не подаст тебе этой милости. Ты наденешь плотные одежды и непроницаемую маску. Ты был чист, но он окатил тебя потоками грязи, и ты стал подобен ему, и он принял тебя в себя.
Ты стал ровно вежлив, учтив и улыбчив. У тебя чистые руки и холодное сердце. Ты улыбаешься и моешь голову. Но никогда не снимаешь одежды, ибо там грязь, и её не смыть никаким мылом. Грязь ханжества несмываема. Ты
становишься безразличным, но жаждущим охотником. Ты улыбаешься и ищешь чистую душу, которую должно выставить на общий позор. Ты хочешь смыть с себя грязь, вывалив ее на другого, но тщетно, летящие во все стороны
брызги еще больше марают твое нечистое тело.
И тогда ты смеешься. Счастливо и подло. Ты, побежденный миром, затащил в его тенета еще одну жертву, ибо ты есть мир. Какое это удовольствие - чувствовать себя не первым дураком на этой собачьей свадьбе! Но, может быть, первым подлецом?
Тебя не волнует это. Тебя не волнует, что тот, кого ты вы ставил на плаху осмеяния, твой сын, чьи игрушки валяются в спальне. Тебе безразличны широко открытые глаза изумленной дочери. Разденься! Ведь ты проститутка!
Что? Ты девственница? - Это ты так считаешь, а весь мир знает, что ты - блядь! Разденься, и я докажу, что у тебя грязное, порочное тело, тело шлюхи.
Мир ликует, восхищенный твоим циничным похабством. Он торжествует, видя в грязной луже вырванное твоим сыном молодое трепещущее сердце.
И он уходит из жизни. И ты вдруг прекращаешь смех. А мир смеется. Твоя дочь стреляет в тебя. Как жаль, что цена жизни всего два патрона! Ей не хочется рисковать. Ей не хочется жить в этом мире. И она пускает вторую пулю в свой лоб. А ты смахиваешь кровь с грязной оцарапанной щеки и обнимаешь руками ее голову. А мир хохочет!
Будь ты проклят! Будь проклят зверь, пожравший моих детей! И дважды спадают маски. И он являет тебе свой настоящий лик - изъязвленное проказой лицо демона.
- Что, ты прозрел?! - грохочет его голос - У нас нет места зрячим. Мы падшие и вознесшиеся в своем падении. Мы прозревшие и слепые в своем прозрении. Будь с нами вместе или не будь вообще.
Ты отрицательно качаешь головой, и он, усмехаясь, вонзает в твои глаза кривые пальцы и вытягивает через глазницы душу. Твоя душа жжет его руки и кропит огнем изъязвленное ненавистью лицо. Он бросает ее на землю и
топчет, топчет, пока не гаснут самые последние искорки.
А завтра они хоронят твое мертвое тело. Горнист играет тоскливый гимн, а маски скорбно роняют фальшивые слезы. И твой второй сын, человек с грязным телом, говорит прощальную речь. И девы паскудными руками марают твое чистое тело. Бунт очистил тебя. А демон смеется. Надолго?
Догнусавят последние псалмы, твой гроб опустят в яму и начнут забрасывать грязью. Комками липкой вонючей слизи. И взойдет Солнце! И ослепит их мертвенные глаза. И станет грязь землею. А земля чиста как дыхание младенца. И будешь ты чист, и твой первый сын пожмет тебе руку. Вы вместе...
А театр... Театр останется. И так будет вечно.
И еще. О самой азартной игре - игре со смертью.
Сколько есть способов умереть? - Бессчетное множество. И человек играет со всеми: он висит на скалах, сражается со львами, охотится на акул. И, наконец, играет в гусарскую рулетку. Что движет им в этом безумии, в бессмысленной опасной страсти?
Скука?
Фатализм?
Азарт?
Азарт!!! Пусть даже с примесью фатализма и скуки. Азарт, ибо он играет с самым сильным соперником - со смертью. И когда он побеждает ее, он чувствует себя счастливым. Разве счастье не стоит мгновения смертельного риска?
Гусарская рулетка. Любимица меланхоличного дворянства. Ее прозвали русской, ибо русские - самые азартные игроки со смертью. Во всех ее проявлениях и видах. Они увлекаются ею смолоду. Шестнадцатилетними. И поле Аустерлица было покрыто белыми холстами бесстрашных кавалергардов, погибших, но победивших смерть. Ибо никогда не будет больше такого белого поля, покрытого телами безусых игроков. Белого поля. Во славу Родины! Во славу чести! Во спасение братьев! Страх охватывает врагов при виде белого поля. Страх. И предчувствие поражения. Ибо нельзя победить игроков в русскую рулетку. Они обречены, но они не смертники. Они обречены умереть во имя чести, а не бредовых идеалов. Ибо честь - единственна, она рядом с сердцем, а идеалы - общи и расплывчаты. Они выдуманы философами и политиками, жуирами, фланирующими по бульвару. Им не сыграть в русскую рулетку. Они привыкли ставить на карту деньги и идеалы, но не жизнь.
Русская рулетка. Сотни бывших, пустивших пулю в висок. Дотошный следователь писал в протоколе: "Самоубийство", но это была рулетка, рулетка, в которой на семь гнезд барабана было семь пуль. Русская рулетка!
Жиреющая после великой войны Европа так и не поняла, почему они стреляли себе в голову. Ведь как прекрасна жизнь, когда в ней есть кофе и свежие булочки, и Булонский лес с уступчивой спутницей...
По-вашему, это жизнь? - усмехается безусый корнет, не видевший еще ничего, кроме трех лет окопов и бойни, вшей и кровавого поноса, отрубленных человеческих голов. Жизнь там, где березы, где барышни-гимназистки и мозглистый ветер на Невском, задорно поднимающий полы их чинных платьев, где пыльный Крещатик русского Киева. Жизнь - там.
А здесь - сытое чванство швейцарских буржуа, утренняя чашка шоколада и кривоногие дешевые гризетки. Это кислый туман скучного Лондона и грязные чиччероне Венеции... Это Европа и Азия, Африка и Америка. Но не Россия.
Нам давно уже за тридцать.
И кони мчатся по пятам.
Не пора ли застрелиться, Господин штабс-капитан?
Господин штабс-капитан...
В ней есть своя завораживающая, прелесть, в русской рулетке. В гусарской рулетке.
В русской рулетке! Ибо в ней вся Россия. Непонятая еще Россия. Непонимаемая Россия. И никогда не будучи понятая Россия. Россия, уместившаяся на пятачке крохотного кладбища Сен-Женевьев-Де Буа.
Ставьте на тридцать два, господа!
-
-
03.03.2009 в 09:10-
-
03.03.2009 в 11:18Две капли свернут, сверкнут на дне,
Эфес о ладонь согреешь.
И жизнь хороша, хороша вдвойне,
Коль ей рисковать умеешь.
Пуркуа па, пуркуа па.
Почему бы нет
Пуркуа па, пуркуа па.
Коль ей рисковать умеешь.
Пуркуа па, пуркуа па.
Почему бы нет
Хитри, отступай, играй, кружись,
Сживая врага со свету.
А что же такое жизнь, а жизнь
Да просто дуэль со смертью.
Пуркуа па, пуркуа па.
Почему бы нет
Пуркуа па, пуркуа па.
Сплошная дуэль со смертью
Пуркуа па, пуркуа па.
Почему бы нет
В кромешном дыму не виден рай,
А к пеклу привычно тело.
Уж если решать, тогда решай,
А если решил – за дело!
Пуркуа па, пуркуа па.
Почему бы нет
Пуркуа па, пуркуа па.
Уж если решил – за дело!
Пуркуа па, пуркуа па.
Почему бы нет ...
Имполняет Михаил Боярский.
И ещё:
Домик под черепицей, в окнах мутнеющая слюда.
Им некуда торопиться - они возвращаются навсегда.
Сверкающая пирога ищет мерцающий свой причал,
Эй, старый, где здесь дорога - та, что из желтого кирпича?
Им можно не торопиться - никто не помнит прощальных слов,
Лишь тучи Аустерлица кромсает небесное весло,
Внизу Изумрудный город - нагнись и на улицы урони
Сердце конквистадора в крови и ржавчине от брони...
© Медведев
ЗЫ:
Читал именно этот отрывок, довольно давно.
Если не ошибаюсь - автор поста был некий illuminat.